Впрочем, кто и сейчас в арабских или африканских странах борется за духовную свободу женщины? Но тем не менее театры возвращаются к ибсеновским героиням, в том числе и динамичный Сарасотский Асоло театр во Флориде, который поставил спектакль «Женщина с моря». Выпускник знаменитого Щукинского училища, педагог и режиссёр следует в своей работе традициям Константина Станиславского, Евгения Вахтангова, Михаила Чехова.
Но видит в их опыте не догматические учения, а потому в его работах большое внимание уделяется искусству жеста, т. Но не ставшей традиционной пантомиме Марселя Марсо или цирковой пантомиме Полунина, а в пантомиме особо дополняющей слово актёра. Пантомиме, дающей этому слову возможность прозвучать с максимальным наполнением. Пантомиме, ставшей каскадом сценических движений.
Вообщем, этот талантливый режиссёр, знающий толк в модернизме, но сохраняющий ценности русского театра, много поработал в Вашингтоне, а сейчас успешно учит и творит в солнечном штате – Флориде. Но вернёмся к спектаклю «Женщина с моря», который в эти дни идёт в Сарасоте . Сведения О Родителях И Детях В Детском Саду Бланк. Ибсен написал эту пьесу в 1. Она ставилась, как мы упоминали в России, была очень популярна, а потом, её более ста лет к ней не возвращались. Договор Коммерческой Концессии Заключается В Форме. Ну, советская власть почему- то возражала, идеи казались не актуальными, мол, революция освободила женщин, а они продолжают вздыхать и бунтовать. И вот сейчас, дошло до того, что русский режиссёр поставил норвежского автора в Америке.
Женщина в зеленом. Доврский старец. Старший придворный тролль. Остальные тролли. Троллицы и троллята. Несколько ведьм. ИБСЕН, ГЕНРИК ЮХАН Ibsen, Henrik Johan 1828-1906 - норвежский драматург и. Дикая утка (1884), Росмерсхольм (1886), Женщина с моря (1888), Гедда Габлер (1890). Гедда Габлер
Когда- то критики писали, что женщины Ибсена добиваются права в выборе любви. Наверное, это правда. Это ярко отразилось в пьесе– «Женщина с моря». Этот возлюбленный – типичный «человек инстинкта», «варвар», полная противоположность её мужу- интеллигенту. Обычная динамика подобных сюжетов, как правило, необоснованно трагична, и в итоге женщина либо обречена погибнуть, либо уехать с доблестным покорителем. Её метания, которые воспринимаются как ужас неизбежности, вдруг оказываются поиском своей нераскрытой индивидуальности: как только муж готов смириться с её выбором и дать ей полную свободу, обнаруживается, что «человек с моря», то есть неинтегрированный анимус, не более чем миф, и она остается с мужем.
Сюжет при столь беглом описании может показаться банальным, но его неожиданность и мятежность в том, что всячески подчеркивается именно индивидуальность жены, которая должна быть освобождена, и её возможность остаться с мужем появляется только после того, как он осознанно её отпускает. А мужья жили и не догадывались, что в них сидит «комплекс патриарха»А вот, что после постановки этой пьесы в МХАТЕ отметила советский критик Иллария П.( так она подписалась) : «В пьесе два любовных треугольника, на первый взгляд, не имеющих между собой ничего общего, но на поверку оказывающихся абсолютно идентичными. Треугольник первый: Вангель- Элида- Неизвестный.
Треугольник второй: Арнхольм- Болетта- Люнгстран. В обоих случаях женщина должна сделать выбор. Kess V2 2.08 Fw 4.036 далее. В обоих случаях в основе сделанных выборов (причём сделанных не по законам романтического жанра, что немедленно превращает пьесу из красивой печальной легенды во вполне реалистическую историю) будет лежать одна и та же причина – стремление к личностной свободе. Причём если Ибсен в пьесе говорил именно о личностной свободе женщины, ибо являлся сторонником уравнивания прав между мужчиной и женщиной, которая была тогда в весьма зависимом от мужчины положении, то сейчас, когда упомянутая проблема неактуальна, смысл пьесы расширился до общечеловеческого: в спектакле речь идёт о личностной свободе человека как такового – без различия пола, возраста, социального положения».
Вот так превратили пьесу о женских стремлениях, в пьесу призывающую к революционной свободе угнетённых народов. Я же увидел в Сарасоте норвежскую сагу прошлого, в которой играли актёры в прекрасно сшитой одежде той эпохи (так и хотелось самому в ней походить), с добротным художественным оформлением, с симпатичными старающимися из всех сил актёрами, среди которых несколько были достаточно высокого класса. Актёры старались говорить по- английски с норвежским акцентом, до нас доносился бунтующий шум моря, и под весь этот романтический антураж женщины избирали мужчин, согласно желанию своих сердец. Когда- то я видел в Вашингтоне, как гениальный Любимов вымуштровал средних американских актёров так, что они почти прекрасно сыграли «Преступление и наказание» Достоевского.
Тут ни к месту вспоминать его знаменитого деда, но ради красного словца замечу, что ибсеновской Конармии здесь не получилось. Хорошо, правильно, добротно, но чего- то не хватило. Ибсена, как и Достоевского, интересует не столько психология людей, сколько проблемы духа. Но Ибсен не знал христианского соединения восхождения к Богу с нисхождением к людям, тайны богочеловеческой любви. Творческий путь Ибсена и есть искание божественной высоты человеком, утерявшим живого Бога». И всё же, всё же, я уловил в этом спектакле не только женские страдания ушедшего времени, не только назидание, и умственные выводы прошлого, но увидел во всём этом сказку. Я услышал голос моря, которое наполняет восторгом и мукой сердца норвежцев, я увидел их глаза затуманенные радостью общения с их морем, с их дикими фиордами и суровыми скалами.
И всё сразу стало расчудесным. Уже не важны были недотянутые места, сентиментальная трактовка сказанных фраз, рядом со мной шумело великое море, и всё покрывал прекрасный туман жизни. И легко понималось, что это творение создал невидимый прекрасный Творец. А я вспоминал стихотворение, написанное кем- то в России о пьесе «Женщина с моря», и там были такие строчки: «Белые тучи над морем парят, В даль уплывает белый фрегат. Белые чайки кричат за бортом, Женщина в белом грустит о былом»P.